|
|
рекомендуется читать под песни «Агаты Кристи» «Ветер»,
«Странное Рождество», «В интересах революции», «Снайпер»
и My Dying Bride – “My Doomed Lover”
Hа нас упала ночь. Ночью опять кто-то умрёт, потому что она чёрная, как моя ненависть, как твоя смерть... я принесу тебе смерть. Я маньяк, а ты – моя жертва.
Мне достаточно только увидеть твой профиль на стене в свете единственной мутно-оранжевой лампочки в прихожей, чтобы захотеть тебя убить. Я сжимаю в руке Оружие и крадусь к тебе. Я слишком часто это делаю, чтобы волноваться или жалеть тебя. Пусть даже мне не удастся укокошить тебя с первой атаки, я всё равно тебя найду, догоню и перееду, как локомотив. Ведь я же твоя Смерть – а от Смерти невозможно убежать... Но можно попытаться. Когда замечаешь её вовремя.
Достаточно было только на секунду бросить тень в поле твоего зрения, чтобы мягкая дремота слетела с тебя. Я бросаюсь на тебя, со свистом взмахнув Оружием – но ты с писком ужаса успеваешь ускользнуть куда-то в темноту.
Я приземляюсь на пол. Я опускаю Оружие и поднимаю голову, пытаясь уловить малейшее воздушное колебание. Где-то далеко включился холодильник... где-то за стеной трепется телевизор... где-то в мозгу играет музыка... нет, не то – мне нужен этот писк ужаса, который ты не в состоянии сдержать, он вырвется у тебя рано или поздно, как кровь вырывается из перерезанной артерии и хлещет алым фонтаном. Я знаю, что у тебя единственная надежда – на то, что ты сможешь так спрятаться, что я в конце концов перестану тебя искать и уйду. О нет... думаю, слухи о моей упёртости, стремлении доводить начатое до конца доходили даже до тебя. Тебе неоткуда ждать помощи, пойми. Те, кто одного класса со мной – мои сообщники; те, кто одного класса с тобой – мертвы. Во всяком случае, здесь они убиты мною все. Мои сообщники убьют остальных. Ты же прекрасно знаешь, что идёт война – в каждом доме, на каждой улице, в каждом городе, вечно и навсегда – пока Мы будем отличаться от Вас.
Вдруг я вижу помещение; из него льётся слепящий белый свет. Неоновая лампочка – ух твари, вы же знаете, что я ненавижу яркий свет!!! Он усыпляет меня, он для меня как для вампира – противен. Я спотыкаюсь на пороге, едва не роняя Оружие. Но тебе свет не поможет – твоя тень чётко отпечатывается на бледной стене. Мы видим друг друга во всей красе – первый и, надеюсь, последний раз.
Не знаю, какие мысли проносятся в твоём, откровенно говоря, недоразвитом мозгу, когда ты смотришь на меня. Может быть, даже не мысли, а одна-единственная мысль, попытка мысли: ПОЧЕМУ Я ВАС УБИВАЮ??? Собственно, все наши вас убивают, но в этот сезон я выделяюсь среди других своей жестокостью, методичностью и числом жертв. В этот сезон мне ПЛОХО – так, как ещё никогда не было. Но не могу же я убивать своих – ни ту, которая в один день превратилась в очередную мою просто-знакомую, ни даже ту сволочь, которая отравляет мне разум и разбивает сердце, как ни пытаюсь я забыть о её существовании. Но только убийства, кровь могут хоть ненадолго остановить поток жизненных сил, стремительно истекающий из моей израненной души. Так вампир, и сам кем-то когда-то укушенный, не может жить, не выпивая кровь из чужих вен; так больной на голову маньяк в интересах революции не может жить без взрывов, разрушений и убийств... Видишь пятна крови на стенах? Ты у меня не первая жертва и не последняя, чтобы тебя щадить. Такие, как ты, умирают здесь каждую ночь. Рано или поздно на белой стенке или на потолке останется и твоя кровь, смешанная с тёмным хитином.
Я спокойно стою, задрав голову, наблюдаю за тем, как твоя тень потерянно носится по стене. Неее, это не лампочка качается, это ты качаешься, как будто по пьяни – ты ведь уже понимаешь, кто пришёл по твою душу… Ничего, присядь, утихомирься, и не пытайся покончить жизнь самоубийством – я всё равно возьму своё, для того я и здесь. Я подожду, как говорил Жванецкий. Я подожду ещё немножко…
Я делаю бросок – и внезапно ты кидаешься мне в лицо. От неожиданности я теряю равновесие и отскакиваю, едва не опрокинув стул – ты же, задев меня по лицу, скрываешься неизвестно куда.
Это резко выводит меня из себя. Задрав голову, я рычу анархистские проклятия, потрясая Оружием, лупя им по стенке так, что иногда штукатурка сыпется. Высказав наболевшее, я с хрустом разминаю шею и отбрасываю длинные патлы с лица. Есть – твои нервы не выдерживают, и из крохотной комнатушки рядом раздаётся еле слышный писк, похожий больше на ультразвук... Я кидаюсь в неё.
Комнатушка настолько тесная, что и не развернуться. Ах бляха-муха, сколько всякой хрени навалено, к тебе и не пробьёшься!!!! Но ничего, страх – мой союзник – загнал тебя в угол. Страх настолько овладел твоим крохотным мозгом, что ты даже не пытаешься сбежать, хоть и есть возможность – ты только мечешься на фоне белой стены и бьёшься о неё головой, пока я беснуюсь внизу, пытаясь дотянуться до тебя. Жёлтый фонарь – белая стена – бешено мечется твоя тень, похожая на тонкие изогнутые растопыренные пальцы руки – и я бешено мечусь под этим фонарём в такт с тобой... В шизофреническом ночном Танце Смерти наступает кульминация – синхронная пляска взвинченных нервов на стене и под стеной. Он закончится либо смертью, либо сумасшествием. Твоё сознание застилает Ужас – моё же Ярость. Твою мать, прекрати метаться, чёртова скотина, эти метания разгоняют мой разум, они меня с ума сведут – всё быстрее, из стороны в сторону, бешено, мой пульс лупит в виски, моё дыхание учащается, моё сердце колотится, мои глаза расширяются... Для меня перестаёт существовать логика, и та сволочь, из-за которой я убиваю, чтобы не было её в моей памяти, и время, и весь мир – только стенка, фонарь и твоя распятая тень. Ты умрёшь здесь, сейчас, я убью тебя, а если не убью, я сойду с ума...
Удар – и кровавое пятно на стене. Снова всё кончено.
Я прислоняюсь к стене, успокаиваю себя. Пульс и дыхание приходят в норму, в голову возвращаются музыка и спокойные мысли. Крыша на месте…
…Вот чёрт – уже полночь! Пора дрыхнуть... Я зеваю, оглядывая потолок ванной. Выходя из кухни, подпрыгиваю последний раз – чтобы положить мухобойку на косяк сверху. И вот так каждый поздний вечер выхожу, чтобы бить комаров. Тварь – отдавать им свою кровь, когда и так сил не хватает? Хренушки, человечество сильнее. "Я так люблю свою страну – И НЕНАВИЖУ НАСЕКОМЫХ, НАСЕКОМЫХ, НАСЕКОМЫХ!!!" Гы, если б (кое-)кто знал, как я нахально издеваюсь над песней Люмена…
Вечно ваша Катафалк ;) ;)
